Министерство Магии кое-как пытается подсластить пилюлю — орденом, денежными компенсациями, предложением о работе в аврорате. Гестия соглашается просто потому, что не знает, что ей делать дальше. Цель жизни, казалось бы, выполнена; ей чуть за двадцать, а за спиной уже тянется багаж мрачного военного прошлого. Орден ложится на полку в опустевшем родительском доме, деньги отправляются на содержание одинокой матери, а сама Гестия становится сотрудницей Министерства, работая скорее по инерции. Она растеряна и разбита, и подсознательно ждёт какого-то нового толчка, который подсказал бы ей, как теперь жить дальше.

Киллиан Маклагген становится для неё таким толчком, когда они почти случайно пересекаются в министерских коридорах, неуверенно улыбаясь друг другу. После пережитой войны Гестии отчаянно нужно что-то светлое в жизни, что-то, за что она сможет удержаться, и именно новый помощник действующего министра магии вдруг становится для неё такой поддержкой. Они удивительно быстро находят общий язык, и кажется, что между ними есть только одно серьёзное противоречие — отношение к министерской программе модифицирования памяти. Гестия ненавидит навязанные правила, ненавидит отсутствие свободы выбора, и считает, что каждый сам волен выбирать, как обходиться со своими воспоминаниями, без навязывания или пропаганды. Киллиан же свято уверен в том, что нет ничего странного или суррогатного в том, чтобы заменить неприятные воспоминания счастливыми, и не видит в своих пристрастиях к зельям из министерских автоматов никакой зависимости. Несмотря на это, их отношения развиваются достаточно стремительно, и на годовщину Киллиан дарит Гестии семейное кольцо своей матери, предлагая стать его женой. Она всё ещё не уверена на сто процентов, не потому, что не любит его, а потому что не понимает, сможет ли вообще стать хорошей женой; но всё равно соглашается, в глубине души надеясь на лучшее. Подготовка к свадьбе идёт не слишком оперативно из-за занятости их обоих, но стать чьей-то женой Джонс в итоге просто не суждено.

В один из дней Гестия не обнаруживает Киллиана в их квартире, но не придаёт этому особого значения, уверенная в том, что его задержали очередные министерские дела. А затем находит его письмо, которое бьёт её под дых сильнее любого непростительного заклятия. Он говорит о том, что светлое будущее с идеальными воспоминаниями — новая мода и новая реальность, а не пропаганда; что он доверяет министерству, выбирает идеальную жизнь без оглядки на прошлое, даже если это включает в себя отказ от неё, Гестии. Даже если это означает, что отныне они будут лишь вежливо здороваться в коридорах, обращаясь друг к другу на "вы", раз и навсегда лишившись всех общих воспоминаний.

[indent] В последнее время то обычно ровное и вежливое пламя, что горело внутри, делая Гестию Джонс привлекательной и обаятельной юной леди (по версии мам доброй половины свободных мужчин магического мира, конечно же), превращалось в Дикий огонь по лёгкому вздоху или мановению волшебной палочки. Это пламя разливалось по её венам, оттеняло золотом темно-зелёные глаза, выливалось наружу через повышенный тон, резкие движения и жесты, коих за мисс Джонс раньше как-то не наблюдалось. В стенах своей работы она славилась своей прямолинейностью и остротой на язык — правда. Но то, что Гестия умела молниеносно собраться в нужный момент, откинув в сторону лишние эмоции, включив лишь холодную голову — тоже всегда было правдой.

[indent] Теперь изображать вежливое равнодушие было всё сложнее, особенно когда казалось, что каждый фальшивый сочувственный взгляд в министерстве был направлен именно в её сторону. Притворные вздохи, мнимые пожимания плеч после утренних летучек. Будто у неё кто-то умер. Будто она сама была лишь бомбой замедленного действия, поломанным механизмом, который больше никогда не срастется обратно правильно.

[indent] Гестия больше не знала, где «правильно», а где «не очень». И не хотела знать. Единственное горькое топливо, которое подогревало её кровь, заставляя подниматься с кровати по утрам, называлось ёмким и коротким словом «злость».

[indent] Она злилась на себя за то, что это произошло именно с ней, словно у неё в роду мог быть какой-то поломанный ген, отвечающий за то, что твой жених непременно расторгнет вашу помолвку перед самой свадьбой. Злилась на Киллиана за то, что он обошёлся с ней, как с красивой вещью, которая больше не может украшать его дом, и требует немедленной замены. И снова по кругу злилась на себя — за то, что вовремя не распознала неизбежное, и позволила очередной боли нанести очередной удар по и без того хрупкому карточному домику её жизни.

[indent] Она поморщилась, слегка оттянув воротник своей идеально-белоснежной рубашки, которая скрывалась под мантией. Руки оттягивали папки с новыми именами и досье на потенциальных темных магов, которые так или иначе попали в поле зрения министерства, и к вечеру Гестии нужно было составить план по датам с проверками каждого из них. Вместо этого она второй час сидела на утренней летучке отдела, который занимался бережным имиджем проклятой трансформации памяти, всё больше и больше недоумевая, что она вообще здесь делает. Министерство считало эту программу задачей первостепенной важности, поэтому почти все сотрудники так или иначе присоединялись к обсуждениям на разных неделях.

[indent] Гестия закрыла глаза, мысленно досчитав до пяти, но это не сработало. Темная волна, что в последнее время поднимала голову внутри неё все чаще, грозилась вот-вот пролиться на пол.
[indent] — При всем уважении, господа, — Гестия чеканит это таким тоном, в котором не скользит ничего, даже отдалённо напоминающее уважение, — Но я искренне не понимаю, почему мы второй час обсуждаем судьбу бедняги, который посмел изуродовать новый рекламный плакат с мистером Малфоем.

[indent] Это же Малфой, добавляет она мысленно и ещё более гневно, пусть будут благодарны, что их портреты вообще где-то висят, кроме того змеиного логова, которые они по недоразумению называют своим домом.

[indent] — Мисс Джонс, если вам кажется это чем-то несерьёзным…
[indent] — То что? — ещё более невежливо перебивает Гестия одну из престарелых волшебниц, и у той даже прибавляется парочка новых седых волос от такой дерзости, — то что, миссис Джонсон? Отправьтесь ловить вот этих ребят, — она красноречиво встряхнула папками в воздухе, — вместо меня? Или может, мне стоит немедленно бросить свою работу, и начать круглосуточно охранять драгоценные рекламные плакаты?

[indent] Она знает, что не оберётся проблем после этой речи, что Люпину опять расскажут о том, какой невыносимой она была, и не хочет больше оставаться в этом кабинете не единой секунды. От души хлопнув дверью, и почувствовав странное облегчение по этому поводу, Гестия вылетела наружу, и поспешно ринулась вперёд, не разбирая дороги.

[indent] Её тонкий каблук застрял в ковровой дорожке быстрее, чем она успела вскрикнуть, и чья-то рука довольно больно, но быстро подхватила ее, жёстким жестом не давая распластаться на полу.

[indent] Святые угодники. Только этого мне и не хватало.

[indent] Гестия выпрямилась, кидая на сияющее проклятой рекламной улыбкой лицо Драко Малфоя такой взгляд, от которого легко могло бы прокиснуть самое свежее молоко в стакане. Какого дьявола он здесь забыл? Ждал под дверью, чтобы любезно предложить старой выдре Джонсон свои услуги по реставрации плакатов? Едва ли в его стерильной новой жизни нашлось бы занятие поинтереснее.

[indent] — А вы из тех, кто привык мерить всё деньгами, мистер Малфой? — парирует Гестия вместо благодарности или хотя бы приветствия, одаривая лицо Драко фальшивой вежливой улыбкой. Она бы отнеслась к нему чуть теплее, если бы не он стал причиной её срыва за закрытой дверью министерского кабинета. Но это ему было знать вовсе не обязательно.

[indent] — Спешу вас разочаровать — в жизни есть вещи поважнее денег. Хотя вам, наверное, сложно это представить. — Гестия усмехается краешком рта, и бесцеремонно выдёргивает из вежливо протянутой руки одну из своих папок. Если он ещё минуту посмотрит на неё этим своим учтивым взглядом, ей даже может стать стыдно; но примерно на секунду.

[indent] — Вы можете отпустить меня, мистер Малфой. Я справлюсь с тем, чтобы стоять ровно, обещаю вам.

[indent] Выдав это замечание, она бросила почти искренний заинтересованный взгляд на колдографию в его руках. — Что на этот раз? Вас обвинили в том, что вы слишком громко дышали рядом с кем-то? — что ж, послушать про очередную, пусть даже выдуманную, жалобу на него будет даже приятно, скрывать тут нечего. Гестия тихонько вздохнула, удобнее укладывая то и дело норовящие расползтись тяжёлые папки в своих руках. Если она сказала ему, что справится — значит, придётся это сделать.